Зелёная дверь

Пряничный домик в этом году получился совсем малышовский: наполовину украшенный соседскими детьми (у нас новые соседи), почти сразу же покусанный ими и Эмили Зиной. Я пыталась несколько раз перфекционистски поправить дело, но на плечо моё снова и снова опускалась рука лорда Грегори: "Аня, постарайся вспомнить, что изначальный смысл пряничного домика - приносить радость детям, а не твоим подписчикам в ЖЖ." На эту ремарку я могла только скромно опускать глаза - и руки. Поэтому вот он, дом-конфетная-катастрофа, где всё вкривь и вкось, зато от души и щедрой детской руки:

Просто красивые и совсем уже старые картинки - до пандемии, до Эмили Зины, до войны, до всего. Считайте меня эскапистом седьмого дня. У нас снова цветёт джакаранда, но сегодня пусть будет пыльный африканский зелёный - ничего не могу поделать, всё равно я люблю его больше, чем сиреневый.

Кое-как допилила вторую презентацию на конференцию (в пяти минутах от дедлайна, как водится), проверила почту, а там милое письмо от авиалинии: "Теперь, когда вы уже совсем готовы к путешествию, проверьте эти несколько пунктов: ..."

Да вы издеваетесь, что ли? Адский завал на работе, первозданный хаос в расписании, двадцатимесячный ребёнок, которого я так и не сумела ни отлучить от груди, ни научить засыпать без моей помощи, и вообще — я в огне, мой дом в огне, весь мир в огне! Чемодан я даже не вытаскивала. Никогда ещё я не была настолько НЕ готова к чему бы то ни было.

И тем не менее, уже в субботу я узнаю, существуют ли на самом деле самолёты.

*

Эмили Зина и решение проблем:

Грег расхламлял книжную полку, и решил избавиться от пенопластового дабл-декера, который когда-то купил из жадности только для того, чтобы не платить за доставку (шотландская кровь, оправдывается он). С некоторых пор мы точно знаем, что лучший способ избавиться от чего угодно — предоставить это самое что угодно в распоряжение тоддлера. Эмили Зина сначала предсказуемо пришла в восторг, потом предсказуемо оторвала у автобуса колёса и боковую стенку. Осознав произошедшее, она в ужасе показала обломки папе: "Wanna fix it!!" Грег покачал головой: извини, автобус - всё. Эмили постояла с минуту, разглядывая содеянное. Потом бодро возгласила: "To the bin!" Собрала кусочки в охапку - и потопала в направлении мусорки. Правильно: нет дабл-декера — нет проблемы.

*

А вообще, у неё сейчас отчаянно работает pattern matching: бытовые скучные предметы становятся крокодилами, слонами и тиграми; два круглых отверстия вентилятора в машине - глаза лягушки; кусочек хлеба похож на Тоторо (да, мы уже привили Эмили любовь к вечному - и ужас перед ним), а если повернуть этак - то на домик; игрушечная рыба, поставленная вертикально, сойдёт за мотоцикл, а если поднять её над головой - то и за вертолёт. Здесь уместно было бы написать что-то восхищённое о безграничной фантазии детей, но мне интереснее понять феномен с точки зрения нейросетей: что это, генерализация? Безусловно, точное знание - эффективнее в конечном счёте, но умение видеть всё во всём - пластичнее в разы. При этом абстрактные понятия, такие, как лягушка, уже явственно усвоены: теперь мне тоже кажется, что вентилятор заквакает. Перенос - не ошибка, а восторженное приложение нового знания. Выходит, у взрослых - полезный оверфиттинг (переобучение, чрезмерно точная аппроксимация - нейросети обычно ругают за склонность к этому)? Интересно, есть ли фаза "всего во всём" у искусственных нейросетей - хотя бы в каком-то приближении?

Вот слетаю на конференцию - и узнаю все ответы. Ну, или хотя бы сформулирую темы исследований на следующий год.

Второго июня королева Елизавета взошла на трон, а третьего июня родилась я - правда, не семьдесят, а всего лишь 36 лет назад (необходимое сравнение в мою пользу, потому что, будем честны, 36 - это ужасающе много, средняя полоса жизни обступила меня, как высокая вода). Но я снова кокетничаю, потому что на самом деле пока не ощущаю ни скудения, ни умирания, и вообще не ощущаю времени - как, надеюсь, и королева Елизавета, храни её Господь.

Кажется мелочным подводить личные итоги, когда у нас что ни год - то новый всадник апокалипсиса, но я всё-таки хочу помнить, что в прошлом году в этот же день лежала на полу, одним глазом приглядывая за плаксивой и ползучей Эмили Зиной, а другим стараясь не плакать (вернее - не рыдать), потому что из-за очередного лактостаза у меня распухла и затвердела молочная железа, а температура грозила пробить потолок. Кое-как прожив день, я тогда умудрилась ночью упасть в туалете в обморок, по пути на пол сорвав со стены держалку для бумаги. Подводя итог, я не назвала бы прошлогодний день рождения одним из лучших (а вот одним из худших - и вообще самым ужасным на моей памяти - да).

Но дети растут, время проходит, жизнь идёт себе дальше, и в этом году я снова человек и снова принадлежу себе в достаточной степени, чтобы, например, снова планировать научные странствия в дальние края. Сегодня была последняя лекция семестра, на которую никто не пришёл (программисты выбирают дистант), я бродила по универскому кампусу, залитому вечерним светом, и думала, что если у меня родится ещё один ребёнок - то это снова будет дочь, Долорес Надежда Босман, Sorrowful Hope, потому что никакого другого имени, кажется, придумать сейчас просто невозможно.

В прошлом году пряничного домика не было совсем, поэтому в нынешнем году я заявила лорду Грегори, почётному имбирному инженеру, что как минимум два этажа нам просто необходимы. От себя он добавил огромные леденцовые окна. Получилось вот так - просто, но хорошо и прозрачно:



Всех, праздновавших 25-го, запоздало поздравляю, всех, празднующих новый год и/или 7 января - поздравляю заранее! Мы прорвались, и в будущем тоже прорвёмся - я уверена. May the Force be with you!

Эмили 11 месяцев. Всё время кажется: приду сюда - и напишу подробнейшую простыню, художественно перечислю все метаморфозы, всевозможное было-стало, а потом сама буду сидеть и удивляться, сколько всего за месяц произошло и как сильно всё изменилось. На деле я сижу над клавиатурой с пустой головой: у меня есть дочь, моя дочь растёт. Всё, чему она научилась, сейчас кажется простым и естественным: неужели правда было время, когда она не умела стоять? Наверное, когда она заговорит, я через какой-то жалкий месяц забуду, как мы целый год (больше?) жили и коммуницировали с невербальным крошечным человеком: как, неужели она правда не умела говорить?

Говорить Эмили всё ещё не умеет, но выражать себя ей это ни разу не мешает. Она бойко жестикулирует, хлопает в ладоши, машет ручкой случайным прохожим. Произносит множество разных звуков, складывает их в слоги и слова, звукоподражает: сегодня, играя с английской бабушкой, развела руками и повторила за ней почти отчётливо: "I don't know!" Как-то раз в ответ на моё "смотри, голубь сидит на крыше" повторила слово "сидит", и теперь, похоже, именно этим глаголом пытается обзывать всех птиц без разбора. Впрочем, не исключено, что я додумываю.

Пытается есть ложкой, и вообще не любит, когда её кормят - всё старается делать сама. Очень любит ходить - и даже бегать! - придерживаясь за наши пальцы. Иногда делает пару робких шажочков без опоры. Лорд предрекает, что пойдёт в течение недели - не удивлюсь, если он прав. Сначала пойдёт, а потом и заговорит.

Любит играть сама с собой: возиться с какой-нибудь крышкой или игрушкой, вкладывать предметы друг в друга, пыркать что-нибудь указательным пальцем, изучая физические свойства. По вечерам сама забирается на кресло, берёт книгу с тумбочки и вдумчиво листает, разглядывая картинки.

Может быть, некоторая самостоятельность Эмили Зины тому виной, но теперь я совсем по-настоящему выдохнула, вдохнула, и могу сказать: мне нравится быть её мамой. Я обожаю эту девочку. С ней весело, с ней смешно, с ней интересно, с ней можно лежать на полу и разглядывать проплывающие облака через мансардное окошко, или передразнивать друг друга, угощать друг друга печеньем, спать в обнимку. Я бескпокоилась, что Эмили не нужны будут мои сказки, а выходит, что она сама и есть одна из этих сказок. Вероятно, лучшая.

Семь месяцев Эмили Зине. Главное достижение: любовь к еде. Ещё Эмили учится ползать (пока получается только задом наперёд), хорошо сидит (да, это умение, хотя казалось бы) и всячески проявляет характер: например, стягивает с головы шапочку - ту самую, которую я сентиментально вязала ей, пока она ещё была внутри - и швыряет с размаху на пол. Корчит какие-то совершенно сумасшедшие гримасы, и иногда становится ужасно похожа на мою бабушку - ту самую Зинаиду. Полюбила книги: разглядывает картинки, пытается хватать их, удивляется их двухмерности. Восторженно лупит двумя руками по клавиатуре ноутбука. Припечатывает взглядом. Бодрствует по два-три часа подряд, снова неплохо спит ночью. Кажется, пытается сказать что-то сложнее "агу", но вполне вероятно, что я додумываю: никак не могу дождаться развития речи! В любом случае, Эмили Зина - классная, серьёзная, смешная, очаровательная. Я очень её люблю.

Сестра Оля спросила недавно (из антропологического интереса, подозреваю): как меняется мироощущение с появлением детёныша? Я ответила: ты наконец-то действительно становишься взрослой. Путь героя пройден, пришло время растить новых героев. Мир тебе больше не принадлежит, и теперь ты - актёр второго плана. Оля поморщилась: «Звучит как-то не слишком приятно.» Я пожала плечами: ну так никто и не обещал ведь, что будет легко. У меня всё ещё море амбиций и планов, и я, чёрт возьми, занимаюсь наукой по ночам, моя жизнь не закончилась, мои реки не иссякли, но я не могу, не могу, не могу больше быть центром вселенной. Я лечу по орбите. На автопилоте. И на одном крыле.

Скорее всего, это не навсегда. А пока что вокруг меня и Эмили сомкнулись стены стеклянного шара, куда даже лорду Грегори бывает трудно достучаться.

Вы не ждали, а я тут как тут с очередной порцией младенческих хроник. Потому что Эмили Зине стукнуло пять месяцев сегодня, то есть всего один месяц остался до полугода - кто бы мог подумать!

Во-первых, Эмили отрастила два острющих зуба и научилась кусаться, так что теперь я зову её маленькой пираньей. С появлением зубов и всё более умелыми пальчиками у девицы проснулся яркий интерес ко всему, что мы держим в руках в радиусе досягаемости. На днях она сначала ловко схватила мою тарелку с бутербродом, потом попыталась хорошенько её укусить, потом захныкала, когда и тарелку, и бутерброд спешно отобрали. Кажется, ещё вчера Эмили перенесла бы подобное отношение безропотно. А сегодня она уже личность с намерениями и свободой воли. Прогресс! Раз уж кому-то так нравится хватать и кусать, мы решили предложить Зине еду. Банан она пожевала и выплюнула, а вот полдольки мандарина проглотила-таки. Эксперимент продолжается!

Переворачивается принцесса изредка и неохотно, ползать не умеет, но и лежать лежмя ей явно надоело: пятый месяц прошёл под девизом "давно пора встать на ноги". Конечно, с нашей поддержкой, но Эмили Зина обожает стоять и глазеть по сторонам. К тому же полюбила передвигаться по дому в рюкзачке-кенгуру (к родителю задом, к лесу передом), и теперь иногда "готовит" с нами ужин. Вообще, за этот месяц она стала такой... такой... человеческой? Не знаю, где именно проходит эта черта.

Недавно Эмили впервые заметила чёрно-белый орнамент из енотов и медвежат на своей пелёнке. Долго и вдумчиво разглядывала, гладила ладошкой. Потом стала жадно вертеть головой во все стороны: "Так, а ещё что я пропустила интересного?!" Только-только привыкнешь к миру, обживёшься в нём — как вдруг оказывается, что самые интересные детали упустила из виду. И так — всю жизнь.

А ещё Эмили наконец-то оценила музыку. Благосклонно слушает плейлист, который мы с Грегом подобрали для неё ещё до рождения. Но больше всего любит фортепиано.

Как вы понимаете, не закончить этот пост фотоспамом - невозможно. Под катом штук десять совершенно однотипных снимков, но я, как хотите, не могу выбрать.

Я больше не документирую каждый день как великий поход, и не набираю свои состояния в пробирки, потому что дни покатились своим чередом - по-своему спокойно, по-своему предсказуемо. Я всё ещё не знаю, сколько именно минут дневного сна Эмили Зина намотает завтра, и согласится ли она хоть разок поспать в кроватке, но точно знаю, что она много-много раз улыбнётся нам с лордом, подрыгает около часа смешными ножками между каждым сном и сном, исполнит несколько дельфиньих песен, и уснёт на груди раз пять или шесть. Вчера мы впервые выкатили её гулять в коляске сидя, а не лёжа, и я радостно ощутила, что экзистенциальный ужас, хватавший меня за сердце всего пару месяцев назад, окончательно отступил. И дело не только в том, что Эмили из кричащего комка нервов превратилась в настоящего толстощёкого младенца. Думаю, мы обе выросли и изменились.

Сегодня - первый рабочий день, и я хочу воздать благодарение изобретателям планшетов. Да что там: я и с сотового телефона вполне успешно отправляю рабочие письма и встречаюсь с коллегами онлайн. Одной рукой работать, другой - обнимать маленькую дочь. Посмотрим, что я запою, когда начнутся лекции (через пару недель), но пока всё это кажется мне вполне преодолимым. А для себя есть такие вечера, как этот: два добрых часа от 8 до 10.

Кроме всего прочего, вчера мы с лордом Грегори скромно отметили пятилетку со дня свадьбы. Он по-прежнему лучший друг и напарник, и я обожаю смотреть, как ловко ему удаётся смешить Эмили Зину. А год назад мы сидели в ресторанчике, попивая сухое вино, и гадали: что покажет завтра тест - одну или две полосочки?

И фотография последнего вечера перед тем, как всё изменилось навсегда: